Способ охраны границы в 1689-1727 годах описывает Смирнов Н.Н.: «Охранялась граница линией острогов, которая постоянно видоизменялась в зависимости от продвижения на юг, образовывались параллельные линии острогов» (91, с. 13).
Способ охраны границы, пишет автор, «существовавшей в европейской части России, был перенесен и на Забайкалье» (91, с.13). «Впереди порубежных укреплений (острогов) – указывает Смирнов Н.Н. - выставлялись передовые посты — «сторожи» — на расстоянии от одного до пяти дней пути от города, из которого они высылались. На этих «сторожах» несли службу 4—6 сторожей (казаков). Место для несения службы определялось лично воеводой. Расстояние между сторожами определялось от половины до одного дня пути. Казаки на «сторожах» менялись через две недели. «Сторожи» наблюдали за противником, и в случае его появления немедленно высылались посыльные в город, одновременно извещались другие «сторожи», станицы и сотни. В конце XVII века «сторожи» стали именоваться заставами» (91, с. 15).
Кроме того, рассказывает краевед – «рубежи охранялись значительными передовыми отрядами конницы, которые выдвигались впереди сторожевой линии. Эти отряды назывались станицами. Управлялись они станичными или «стоялыми» головами.
В конце XVII века каждый приграничный город высылал в степь одну-две станицы численностью от 25 до 100 человек. Станицы высылались по одному, двум и более направлениям, определенным заранее, в соответствии с местными условиями и вероятными маршрутами выдвижения противника.
В случае появления противника на непредугаданном направлении туда немедленно высылалась станица. Станица состояла из головы, ездоков и вождей. «Сотни», конные авангарды численностью 50—100 человек выполняли те же задачи, что и станицы» (91, с. 30).
«Государственная граница по этому договору была установлена крайне неопределенно (кроме участка по реке Аргунь) намечена лишь в общих чертах» (91, с. 31).
Мищенко А. повествует о том, что: «спустя 30 лет, 20 июля 1727 года на речке Буре, в 20 верстах от Кяхты, подписывается Буринский трактат России с Китаем. В нем определены линии Забайкальской границы. С целью охраны границы было построено 7 крепостей, в том числе Цурухайтуйская» (60, с.125) – так же автор отмечает – «этим же трактатом для торговли было назначено два пограничных места – Кяхта и на реке Аргуни» (60, с. 125).
Повествует об этом и Яременко: «В начале XVIII века в Забайкалье появляются первые пограничные караулы, в которых казаки несли службу по охране границы Российской Империи. Первоначально было создано 25 караулов вдоль границы, тянувшейся на две тысячи верст, с промежутками от 100 до 200 верст между ними» (104).
«Сооружено 63 редута – пограничных маяка, которые представляли собой каменные насыпи, в них были зарыты описания границы на русском и монгольском языках» (60, с. 125) - дополняет Мищенко А.
Особенность охраны границы отметил, только А. Бутурлинов: «Буринский трактат стал частью общего договора, который регулировал отношения между Россией и Китаем. Он потом получил название Кяхтинского, так как окончательный обмен экземплярами состоялся в Кяхте 14 июня 1728 г.» (11, с. 36)
В.О. Ключевский писал в своё время: «В продолжение 18 века Россия почти завершает свое давнее стремление стать в естественные этнографические и географические границы» (41, с. 368). Под ними он, очевидно, понимает зоны расселения славянских племен и прилегающие территории, обозначенные четкими естественными границами: Дунай, моря, Кавказ, Волга, Урал и т.п. «Русские границы на востоке не отличались резкой определенностью и замкнутостью: во многих местах они были открыты… Вот почему скоро Россия здесь должна была перешагнуть за свои естественные границы и углубиться в степи Азии. Этот шаг сделан ею частью против ее собственной воли…» (41, с. 370), и «юго-восточные границы России сами собою дошли либо до могущественных естественных преград, либо до преград политических. Такими преградами являются: хребты Гиндукуш, Тянь-Шань, Афганистан, Английская Индия и Китай» (41, с. 370).
И современные исследователи, говоря о первых контактах или конфликтах с будущими иноземными соседями, о размежевании земель чаще называют этих соседей Монголией и Китаем. Но все же, разграничиваться России пришлось с (воющими со всем своим окружением и между собой тоже) северо-монгольским государством Халха и Маньчжурской империей Цин. Именно с этими юридическими лицами, субъектами международных правоотношений могли вступить в переговоры русские дипломаты. Причем земли за Аргунью населяли, и сегодня частью населяют, даже не маньчжуры, а все те же монголы.
Н.Н. Смирнов пишет: «В конце ХVII века каждый приграничный город высылал одну две станицы численностью от 25 до 100 человек» (91, с.24). Всего же на момент подписания Нерчинского договора за «священным морем» было уже 9353 служивых человека, из них 8734 казака. По Кяхтинскому договору было установлено 63 маяка и впервые организована охрана границы. С нашей стороны это было пока лишь 25 караулов, отстоявших один от другого на 100-200 верст. Для торговли было назначено два места: Кяхта на западе и Цурухайтуй на востоке.
Точную дату, когда было выбрано место под будущую крепость, заставу, таможню, слободу Цурухайтуй указывает Мищенко А., –«17 мая 1728 года. В источниках часто встречается фраза, что крепость Цурухайту являлась опорным пунктом восточных рубежей Нерчинской пограничной линии» (60, с. 125). Так же автор говорит о точных координатах построения крепости: «от российской стороны и главного чина стольника Хубиту от китайского государства было выбрано место на реке Аргуни в 110-ти километрах от серебряных аргунских рудников, в урочище Цурухайту». (60, с. 126)
Рассказывает А. Мищенко и о других точках, например: «Для строительства базы китайских купцов выбрано место Уукудобе, в стрелке рек Гана и Аргуни. Для русских торговых людей – на нижнем Цурухайтуйском мысу» (60, с. 125).
Об этом пишет историк Н. Н. Смирнов: «был установлен порядок торговли между Россией и Китаем. Кяхта и монгольская слобода Цурухайту были объявлены постоянными пунктами беспошлинной торговли» (91, с. 30). Автор повествует и об истории создания крепостей: «в 1728 году её начали строить, а 22 апреля 1730 года последовал указ из Тобольска «строительство до дальнейшего повеления прекратить», а в 29 января 1756 года Коллегия Иностранных дел «разрешила перенести поврежденный наводнением форпост Цурухайту на новое возвышенное место» (91, с. 33). Крепость стала называться Новый Цурухайтуй.
У краеведа А. Мищенко указано что, «сам форпост был обнесен рогатками» (60,с.126). В 1772 г. на юге Забайкалья, на китайской границе, образуется пограничное казачье войско (будущее Забайкальское).
В 1772 году Цурухайтуевский фортпост, называвшийся в документах крепостью, посетил П. С. Паллас: «отсутствие постоянного населения. Весь фот пост состоял из 7 изб и пограничного караула» (106, с. 126).
Даты образования казачьих поселений указал в своей работе А. Мищенко: «Первые казачьи поселения – «Староцурухайтуй (1728 г.), Новоцурухайтуй (1756 г.) – сформировались как пограничные фортпосты и торговые слободы; Дурой (1745 г.), Зоргол (1774 г.) – как пограничные караулы» (60, с. 127).
Яременко Александр отмечает, что «В 1731 году специальным указом был определен порядок службы казаков на границе. А с середины столетия началось формирование строевых полков и обучение казаков военному делу в соответствии с воинским уставом» (104).
Это указывает и Бобров: «Порядок службы казаков на русско-китайской границе был регламентирован в 1731 году специальным указом. В середине XVIII века были сформированы первые полки забайкальских казаков» (6, с. 8). Автор отмечает, что «забайкальское казачество изначально формировалось многонациональным: еще в XVIII веке были сформированы тунгусский (в 1760‑м) и бурятские (в 1764‑м) полки» (6, с. 8).
О том, что с русскими казаками охрану границы разделяли и буряты пишет Агафонов О. В.: «Дело в том, что после подписания в 1727 г. Буринского договора буряты наравне с русскими казаками постоянно охраняли границу с Китаем (в районе Монголии)» (1, с. 27). В 1851 г. фортпост Ново-Цурухайтуйский становится казачьей станицей, где размещаются штаб второй конной бригады и 41-го конного полка.
«Во вновь образованном ЗКВ, - указал Щебенков, - изначально насчитывается 48169 человек мужского пола (всех возрастов). Непосредственно в войсках: 3 русских полка, 2 бурятских и один тунгусский (итого: в коннице 5230 человек) и 12 пеших батальонов общей численностью 12486 человек. Т.е. всего в строю было 17716 казаков» (101, с. 54) .
Александр Яременко подчеркивает и уточняет данные о том, что «на службе по штатам строевых частей из лиц мужского пола казачьего сословия должно было состоять: в 4 русских (вместе с тунгусами) полках — 3504 человека; в 2 бурятских — 1726 человек; итого конных — 5230 человек. В 12 пеших русских батальонах — 12486 человек. Всего в войске — 17716 человек. Забайкальский городовой казачий полк и Верхнеудинские станичные казаки образовали 1-й полк; пограничные русские казаки вошли во 2-й и 3-й полки; тунгусский полк стал именоваться 4-м полком, а 5-й и 6-й полки были сформированы из 4 бурятских полков» (104).
«К середине XIX в. казачество Забайкалья, - анализирует Зуев, в своей диссертации «Русское казачество Забайкалья во второй четверти ХVIII–первой половине ХIХ века», - представлявшее из себя разрозненные в организационном отношении (не составлявшие единого войска) Забайкальский городовой полк, эвенкийский и четыре бурятских полка, подразделения пограничных казаков и, наконец, станицы. При этом если городовой полк и станицы, образованные в результате сибирской реформы М. М. Сперанского 1822 г., еще отвечали по своему военно-организационному и хозяйственному устройству требованиям того времени, то подобное же устройство «инородческих» и пограничных казачьих формирований, созданных в 1760 -1770-х гг., выглядело достаточно архаично по сравнению с прочими казачьими войсками» (32).
Краевед Мищенко А. пишет: «Русские казаки, расположенные на границе, «получали от казны жалованье – 6 рублей 16 копеек в год, 90 копеек на фураж для содержания двух лошадей и паёк провианта на себя и детей мужского пола. Тунгусские казаки получали в год 6 рублей, без фуража и провианта» (61, с.127), - пишет А. Мищенко, отмечая, «что самый обыкновенный лук без стрел стоил 8 рублей» (61, с. 128).
Службу пограничных казаков на границе в Забайкалье хорошо исследовал и описал в историческом очерке «Забайкальские казаки» войсковой старшина Забайкальского казачьего войска Апфиноген Петрович Васильев. Будучи неординарной личностью, патриотом своего края, обладая огромными архивными материалами, он сумел с большой достоверностью показать, что: «еще задолго до официального создания Забайкальского казачьего войска граница России в Забайкалье надежно охранялась русскими, бурятскими и тунгусскими казаками. Кроме того, исследуя этот вопрос, А.П. Васильев подчеркивал, что из-за малочисленности русских казаков «главными защитниками русских интересов... выступала пограничная инородческая стража (нерчинские тунгусы, селенгинские буряты), нерчинские и селенгинские казаки» (19, – с. 88).
«Русские пограничные казаки, - отмечает А.С. Зуев – во второй четверти XIX в. сохранили существующее еще с 1772 г. деление на дистанционные команды — сотни. Определенные штатом 900 русских казаков распределялись по 100 — 150 человек на пограничных дистанциях (Туикинокой, Харацайской, Троицко-Савской, Кударинской, Акшинской, Чиндантурукуевской, Цурухайтуевской, Горбиченской). Каждая дистанционная команда имела в своем составе кроме рядовых казаков также капралов, урядников и сотников» (32, с.40).
Существует противоположная версия о материальном обеспечении казаков Приаргунья, например П. Орлов, посветив Старый Цурухайтуй, отметил, что: «домов», крытых железом, мало, больше крыто березовой корой, притянутой стропилами, или дранью, или хворостом. Деревянные, одноэтажные, то длинные, то короткие почерневшие избы», а в Соктуевском поселке «много домов под железной крышей, бросается в глаза один на весь поселок кирпичный дом». В поселке Абагайтуевском дома «оставляют впечатление зажиточности обывателей»; в Дуроевском казачьем поселке « хорошие деревянные дома, указывающие на достаток живущих в них»; в поселке Ново-Цурухайтуй тоже хорошие дома, « во дворах видны косилки, грабли». Во всех поселках по Аргуни, по словам П. Орлова, хозяйство казаков «оставляет впечатление зажиточности и довольства» (75, с.56).
К.Д. Логиновский, собиратель материалов по этнографии 1800 гг., указывает что «современная казачья усадьба состоит из дома, амбара, сарая, поветки для скота, хлевов для овец, дворов и прилегающих к дому огорода. Все это обносится забором» (54, с. 182-183).
«По «Учреждениям для управления сибирских губерний» 1822 г. – пишет А. Зуев, - пограничная линия была разделена на два отделения: Цурухайтуевское и Харацайское. В первое вошли Горбиченская, Цурухайтуевская, Акшинская и Чиндантурукуевская дистанции, во второе — Харацайская, Кударинская, Троицко-Савская и Тункинская дистанции. Каждое отделение вверялось пограничному приставу из русских казачьих офицеров, назначаемых иркутским гражданским губернатором. В ведении пристава находились дистанционные казачьи команды, во главе которых стояли сотники, являвшиеся одновременно и начальниками дистанций» (32, с. 56).
«Пограничные казаки должны были поочередно объезжать границу. - Константинова Н.Н., историк и краевед, подчеркивает, - Смотритель, то есть старший караула, ежедневно назначал в объезд двух казаков, которые осматривали участок в 3 маяка. Казаки-дозорные приезжали на средний маяк, что напротив караула, и сменяли двух предыдущих казаков. Затем разъезжались в обе стороны до крайних маяков расстояние между которыми составляло 20-60 верст. Здесь они встречались с объездчиками соседних караулов и обменивались запечатанными записками от смотрителей караулов «для удостоверения в точном исполнении их обязанностей» (46, с. 27).
Мищенко А. указывает, что «казаки-объездчики должны были следить за чистотой нейтральной полосы, сохранностью надолбов, засек, шнуров. Обнаружив след казаки пускались в погоню за нарушителем и в случае его поимки сдавали с контрабандным товаром или с котом своим пограничным властям. Если следы уходили за кордон об этом ставилось в известность пограничная стража сопредельной стороны.
Вернувшись из дозора, казаки докладывали о состоянии границы по начальству. Так что каждое утро можно было слышать рапорт объезжавших границу казаков своим командирам: «Доношу Вашему Благородию в денном и ночном разъезде, черта и граница обстоит благополучно» (61, с. 140).
Таким образом, основные обязанности русских казаков по охране границы на протяжении второй четверти XVIII - первой половины XIX в. сводились к двум традиционным для пограничной стражи задачам: не допускать незаконные переходы границы и задерживать нарушителей.
Поделиться с друзьями: